Я человек искусства, а бизнес основан на полупрофессионализме — я не смогу опуститься до такого уровня.   Евгений  Дога,  kомпозитор.

Последние годы русская канарейка , некоторые авторы предпочитают называть ее «русской ПЕВЧЕЙ канарейкой», хотя, помимо певчей, никаких других канареек в России не водили, стала, наконец, предметом изучения, обсуждения и даже споров.

Как ее называть, существует ли она как порода, достойна ли для представления в С.О.М., то есть, широкой международной канареечной общественности и т.д.

Хотелось бы остановиться лишь на одном аспекте, наименее обсуждаемом, но наиболее, на наш взгляд, существенном.

Канарейка не просто единственная одомашненная певчая птица. Она играет уже сотни лет роль домашнего музыканта. Потребность в определенной организации акустической атмосферы неистребима у людей, одаренных склонностью к искусству. Роль певчих пород канареек, составляющих немалую долю в нашем музыкальном восприятии  жизни, представляется явно недооцененной.

Пение гарцкого роллера, поющего в низкой тональности с закрытым клювом,  и напоминающее, то весенний хор лягушек, то бульканье воды,  то мурлыканье котенка, вызывает состояние расслабленности, спокойствия и умиротворения. По сути даже может играть роль снотворного.

Пение русской канарейки хорошо охарактеризовал старейший канаровод  из города Павлово-на-Оке Сергей Иванович Угаров.

Он считает, что, когда утром приходит кормить своих птиц, те встречают его радостной звенящей «овсянкой», которая звучит как часто и высоко повторяемое «день-день-день-день!». И действительно, наиболее часто слышимая песня русской канарейки, полна оптимизма, задора, веселья.

Колена, исполняемые русской канарейкой, в своем большинстве выбраны из самых лучших песен наших вольных певчих птиц, или копируют любимые привычные русскому уху звуки.  Причем, предпочтение отдавалось именно мажорным звукосочетаниям. Это и высокие звенящие «россыпи»(свист стрижей), и  задорный  «бой» синиц в феврале-марте – ци-ци-фи, ци-ци-фи,  «кулики», с повышением тона на втором слоге, «бубенцы», национальый музыкальный инструмент, всегда сопровождавший любой конный экипаж, «отбой» - удары колокольчика, вставляемые в конец песни. Под такую музыку не заснешь!

В те века, когда не было никаких звукозаписывающих устройств, и музыка существовала только в «живом» виде, канарейка с успехом конкурировала с музыкантами в ресторанах, клубах, домах. Канареечный промысел был прибыльным. Села и города славились своими, только им присущими «ходами», из которых могли выбирать искушенные в канареечном пении знатоки. Канарейками увлекались цари, великие князья, купцы, крестьяне – все социальные слои.

Оперетта Целлера «Продавец птиц» написана на сюжет, в котором канарейки, их разведение и продажа являлись основным источником дохода. Ни один из крупных композиторов-классиков не прошел мимо темы пения птиц. Выдающиеся деятели искусства, не говоря о простом народе, специально ходили в определенные трактиры не только и не столько поесть, но послушать пение лучших кенаров.

Значение канареечного пения в отечественной музыкальной культуре явно недостаточно оценено, практически не изучено и неправомерно забыто. Хотя в русском фольклоре существовала большая группа терминов, обозначавших звуки и звукосочетания, составляющих песню соловья, канарейки, других певчих птиц.  «Гениальное совершенство народных названий колен…Это очень высокая поэзия и не менее высокое знание.» (Г.Н. Симкин, Певчие птицы, М.,1990)

Большинство наших канареечных охотников прошлого и настоящего времени так или иначе связаны с музыкой. Однажды попав «в зависимость» от канареечной песни, человек навсегда становится ее поклонником. Никакие жизненные передряги не могут заставить истинного любителя бросить свое увлечение.

И это еще один немаловажный аспект «канареечной охоты». В определенном смысле она действительно обладает «наркотической» зависимостью. Птичье пение воздействует не только на наш слух, оно влияет на психику. Причем, в зависимости от темперамента, музыкальных предпочтений, даже имея разные пороги слухового восприятия, мы выбираем различных певцов, разные «хода», подбираем под себя птиц с определенным тембром голоса. Кто-то стремится к наиболее высоким россыпям и овсянкам, другим же приятно лишь низкоголосое медленное исполнение двух-трехсложных колен синиц, куликов.

Какая песня правильная – можно ли так ставить вопрос? Конечно, нет. Как нельзя сравнивать тенора с басом, Бетховена с Листом. Музыка, ее восприятие и воздействие, это очень индивидуально, лично, интимно.

Но как тогда проводить конкурсы пения, если каждый будет учить своих певцов собственной песне?

Дискуссия на эту тему представляется на сегодняшний день наиболее важной и определяющей дальнейшее развитие песни русской канарейки.

Уровень программирования компьютеров уже по некоторым параметрам достиг уровня человеческого мышления. В шахматы, требующие логики и просчета вариантов, машина уже обыграла чемпиона мира.

Создание программы, проставляющей оценочные баллы за обязательные колена, абсолютно реально. Сложность лишь в создании «стандарта» обязательных («основных» в оценочной шкале) колен. Думается, что вопрос решаемый. Да и в программе можно закладывать различные «степени свободы», когда птица поет в разных тональностях, разным тембром  и т.д.

Другая проблема в том, что машина (компьютер) будет выдавать лишь техническую оценку пения за определенные колена. Оценить песню в целом, как законченный музыкальный отрывок, как исполненное «с душой» произведение, сможет лишь живой эксперт, сам обладающий музыкальным образованием, хорошим вкусом, душой, наконец.

И, в третьих, если не во-первых, главной  составляющей песни  является сам инструмент, то есть голос исполнителя. Чистоту его, окраску, тембр, обертоны, хрипы и взвизги, естественно, тоже должен оценивать живой судья.

Из этих трех оценок, которые вполне стоят друг друга, уже можно выводить общий балл «стоимости» песни. Такая «тройственная» оценка не должна пропустить или отсеять «неплановую» песню с редким по красоте набором колен, или небольшой набор, но исполненный потрясающим по красоте голосом. С другой стороны, точно исполненная «в плане»  «магнитофонная» песенка, передающая все «склейки» и звук лентопротяжки и получившая максимальную оценку компьютера (за технику), в целом будет иметь невысокую суммарную оценку.

Такая раздельная экспертиза пения является более объективной и прогрессивной . Нет сомнения, что канароводы с большей охотой и уверенностью станут выставлять птиц на конкурсы.

Стандартизация  основных (обязательных) колен естественным образом упорядочит песню русской канарейки, а две дополнительные оценки дадут возможность справедливой экспертизы птиц различных ходов, в том числе, из разных городов, где предпочтения отдаются другим вставным коленам или другой манере звучания.

Роман Скибневский,  Москва, 02.02.07.